|
 "Иерусалим, ты — город, построенный, чтобы объединить в себе все". Так назвал (в 122-м Псалме) столицу еврейского народа и его государства царь Давид.
Что же объединяет в себе Иерусалим и чем он сущностно отличается от других городов и столиц?
Начало — еще до всех начал…
В 2085 году по еврейскому летоисчислению (почти 3700 лет тому назад) шли из Беэр-Шевы на север два человека, отец и сын. Они шли, чтобы выполнить непонятный и страшный приказ Всевышнего. Авраам (отец) должен был принести в жертву Ицхака (своего сына) на горе, которую укажет ему Всевышний.
На третий день пути Авраам поднял глаза и увидел — вот она, гора, о которой говорил ему Творец мира. На ее вершине Авраам увидел... Храм, здание бело-золотистого цвета. Он увидел удивительный, неземной огонь и дым, поднимавшийся столбом к небу.
Авраам спросил сына: "Что ты видишь?" Ицхак ответил: "Храм. И огонь, и дым".
Они были не одни, отец с сыном, их сопровождали еще два человека. Но только Авраам и Ицхак были евреями. Единственными в то время евреями на земле. Авраам спросил своих спутников: "Что вы видите?" Те отвечали: "Горные вершины". И больше ничего.
Они были близки Аврааму, эти два человека. Но они увидели только то, что было видно всем. Вершины гор.
А Авраам и Ицхак увидели Иерусалим, . Города еще не было, но его небесный образ уже существовал — а ведь Иерусалим объединяет небесное и земное.
И тогда Авраам сказал сопровождающим: "Оставайтесь здесь, а мы пойдем дальше..." И они пошли вдвоем, отец и сын. Дойдя до вершины горы, на которой он увидел Храм, Авраам построил жертвенник, положил на него Ицхака, взял в руки нож и... услышал Голос Всевышнего:
"Теперь Я вижу, что ты — тот, от которого может пойти [еврейский] народ. Ибо даже единственного сына [который дороже тебе, чем ты сам] ты не пожалел, выполняя Мой приказ и ради Моего Имени".
2128 год. Два молодых человека, близнецы Эсав и Яаков, внуки Авраама, сыновья Ицхака, обсуждают, кому предстоит унаследовать традицию, начавшуюся с Авраама и переданную Ицхаку. Еврейскую традицию, образ жизни — все то, ради чего существует еврейский народ.
Эсав появился на свет на несколько мгновений раньше Яакова и потому считался первенцем. Он должен был сделать выбор. Оба они, Эсав и Яаков, увидели где-то там, на севере от Беэр-Шевы, далеко за горизонтом, на вершине горы... Храм. И огонь и дым. На свете не было ничего прекраснее этого Храма. Но и ничего ответственнее служения в нем. Этот Храм — место служения Творцу мира, а служить Ему можно только в точном соответствии с Его волей. Эсав же хотел владеть миром, а не служить Творцу. Пусть только "земным" миром, но — владеть. А служение, Храм, огонь и дым, пусть даже и уходящие в Небо, — все это Эсав охотно отдал Яакову.
Так и случилось. Потомки Эсава основали Древний Рим, величайшую из империй, распавшуюся затем на десятки государств, создали за тысячу лет мощную и гибкую идеологию, давшую множество различных интеллектуальных ростков, "национальных по форме и идолопоклоннических по содержанию". Казалось, они покорили мир. Их власть распространилась от Атлантики и до Урала, а затем и дальше — до Тихого океана. На Северную и Южную Америку, на Африку и Австралию.
Все, казалось бы, шло согласно плану Эсава. Однако было и маленькое "но". Потомки Яакова продолжали владеть Иерусалимом (и Храмом). Всего несколькими квадратными километрами. Что это в сравнении с миллионами (а сегодня — десятками миллионов) квадратных километров, на которые распространилась власть потомков Эсава. Однако Эсав знал с самого начала, что он не может полностью, безраздельно владеть материальным миром, если Яакову будет отведена в нем тихая обитель, где он сможет заниматься духовными вопросами. Нет, Эсав знал, что есть место, объединяющее в себе духовное и земное. Место это — Иерусалим. И пока Иерусалим принадлежит Яакову, Эсавникогда не сможет считать себя "хозяином", господином мира.
Треугольный фундамент…
И еще одну тайну знал сын Ицхака Эсав (знал ее и сводный брат Ицхака Ишмаэль, от которого повели свой род арабские племена). Он знал, что существование человечества имеет смысл, только если в жизни проявляются и действуют три взаимосвязанных понятия: высшая справедливость( — "дин"), вневременная истина( — "эмет") и настоящий — а не поверхностный — мир( — "шалом").
И если к таким понятиям, как эмет и шалом, потомки Эсава и Ишмаэля могли относиться "беззаботно", считая их как бы философскими и отвлеченными, то в том, что касается понятия дин, они все время ощущали постоянное внутреннее беспокойство. Ибо если есть дин, то земным наслаждениям и упоению властью — пусть и над большой частью человечества — придет конец. Ведь они-то хорошо знали, что их путь к власти был сплошным отрицанием принципов справедливости.
Место, в котором объединяются эти три понятия — дин, эмет и шалом, — называется — Иерусалим.
Почему же Эсав согласился с разделом сфер влияния, согласно условиям которого, он получил весь "земной" мир, а Яаков — "духовные" сферы, пусть малоинтересные для Эсава, зато вполне способные "портить ему настроение"?
Дело в том, что он надеялся, что Иерусалим недолго будет находиться в руках Яакова или его потомков (то есть недолго будет еврейским), треугольник дин, эмет и шалом будет разбит и о справедливости на земле можно будет забыть.
Были ли надежды Эсава иллюзорны? Ему они представлялись реальными. Ибо Эсав твердо решил убить брата своего, Яакова.
А когда он понял, что это ему не удастся, то завещал это убийство своим потомкам. Это "завещание" и стало корнем возникающего в каждом поколении нового плана "окончательного решения еврейского вопроса", а также удивительную устойчивость единого фронта народов и стран, "не признающих" (по сей день!), казалось бы, очевидный факт, что Иерусалим является центром еврейского народа и столицей Израиля.
р. ЭлиягуЭссас
http://www.evrey.com/sitep/jerusalem/index.php3
|
